Надо, наверное, взять еще пару бравурных аккордов на клавиатуре, чтобы закрыть эту остоебенившую тему про восстановление братства и рефрендинг, ибо доводов приведено багацько, а выводов – заць.
Множество россиян искренне веруют в то, что национальный негативизм Украины по отношению к Немытой – дело временное, и обусловлено эмоциональным состоянием народа, проще говоря – обидкой. Но доктор Время лечит все, хотя и медленно, обидчивые хохлы покочевряжатся, а потом осознают постоянно муссируемую банальность «все равно живем на одной планете», вздохнут и скажут: «Ну ладно, давай лапу».
Однако наш вывод другой. Произошедшее доказало принципиальную несовместимость общинного уклада российского общества и индивидуалистической украинской спильноты. Раньше удавалось их как-то примирять в рамках общего государства, но первый же острый эксперимент по раздельному существованию закончился предательством, агрессией и кровью. Навряд ли кто-то захочет его повторять, тем более что из памяти украинских индивидуалистов по команде из телевизора вытравить воспоминания не удастся – это не Рассеюжка, где достаточно дать инструкцию из Кремля, чтобы отменить национальную память.
Российское внимание в Украине воспринимается как точка лазерного прицела, ползающая с одного на другое, и если она слишком долго задержалась на тебе, Карл, то надо что-то срочно делать, не размышляя излишне — а вдруг это просто указка? И что единственным, крайне завышенным ожиданием от дружбы со снигерийцами может быть не увеличение общей пользы, а исключительно уменьшение взаимного вреда. Шо, как вы сами понимаете, гарантирует только изоляция, а не объятия на вечерах российско-украинской дружбы.
Так вот, доктор Время, пожалуй что и вылечит от эмоционального восприятия, зато уж наверняка заменит его практической целесообразностью на национальном уровне. Например, заключая контракт, всегда брать предоплату, а завершив контракт – мыть руки. Рассматривать все договора как заведомо «анфрендли», изучать каждый пункт с точки зрения невыполнения – причем закладывать риски по невыполнению в стоимость контракта, вычеркивать к ебаной матери все насосанные из пальца форс-мажоры, страховать все, что можно, на Западе, и вообще, вести себя так, как будто любой контракт с кацапом в перспективе – туалетная будапештская бумага.
Причем это станет механическим навыком, как способность кататься на велосипеде или завязывать шнурки. Как безусловные правила общения с определенными группами и стратами людей. Никогда не целиться в полицейского даже из игрушечного оружия. Не давать бурятам водки. Не приставать к кавказским девушкам. Не покупать золото у цыганок. Не верить кацапам.
Не брать у них деньги из рук – пусть кладут на стол. Всегда пересчитывать – даже если на это уйдет час. Не обращать внимания на недоуменные взгляды – лучше пусть они сейчас недоумевают и обижаются, чем вы потом. Не забывать чистить зубы, делать зарядку, ходить до костьола и шанувать батькив. Все просто.
И не забывать благодарить Россию, ибо именно ее нарушение Будапештских соглашений напомнило нам, что в мире существуют мудаки, а также закрыло эпоху «документированного братства», длившуюся с 1654 по 2014 год – целых триста шестьдесят лет, как градусов в окружности. История завершила этот полный оборот, Будапештский документ аннулировал Переяславский. И вот уж точно, когда доктор Время избавит нас от эмоциональной обидки, порожденной чужой подлостью, мы поймем, что относительно недорого отделались от остоебенившего братства – утомительный «родственник» все сделал сам, своими руками.
Россияны тоже начали подозревать нечто подобное. Даже Сумна Конячка Лавров уже не голосит, что документ был недействительный, необязатательный, нератифицированный, нелегитимный, «не-не-не», и вообще, когда мы подписывали – пальцы под столом скрестили, поэтому нещщитово. А ядерное оружие… ну, оно ведь тоже не бутерброд, чтобы его туда-сюда передавать.
Сумна Конячка теперь утверждает, что Будапештский договор был выполнен в полном объеме, более того – он действует и сейчас, надо только его внимательно почитать. Туалетная бумага, которой кацапы демонстративно вытирали жопу год назад, внезапно стала очень важной для России. Отпечатки кацапской жопы с нее отмываются, пожамканые листки гладятся утюгом и поливаются парфюмом, берутся в дизайнерскую рамочку и несутся впереди крестного хода, шо икона казанско-рязанской Божией Матери.
Сейчас России пиздец как нужен этот Будапештский протокол.
Согласитесь – это великолепно, и чем-то напоминает лихорадочные копания донбасского дауна в мусорном контейнере, в поисках порванного и выброшенного год назад украинского паспорта, с шепотным нервным приговариванием: «Блять, блять, блять… где же он? Точно помню, сюда выкидывал! Неужели кто-то подобрал? Су-у-уки! На секундочку оставить нельзя!..» В капле воды отражается солнце, и маленькие дебилы ведут себя точно так же, как их Большой Брат Дебил.
***
Слова по отношению к делам являются тем же, чем деньги по отношению к товарам.
Кусочки металла и клочки бумаги с нарисованными на них цифрами всего лишь обменный эквивалент того, что можно с пользой сожрать, надеть или выпить. Никакого другого смысла в цветных бумажках нет, и если их перестают принимать в магазине, то убеждать продавца в своей честности бесполезно. Здесь не идет речь о кредите доверия – продавец согласен, что лично вы честный человек, но это не повод принимать в оплату зимбабвийские доллары по курсу американских. То же самое происходит и со словами, как гарантией поступков – дорогая Грустная Лошатка, даже если мы допустим, что именно сейчас ты не пиздишь, и сам веришь в свое ржание, банк, который ты представляешь, никогда не отвечал по обязательствам. И даже если пришлют другую Лошатку, а в банке сменится совет директоров – один хуй у вас нет алмазов пламенных в лабазах каменных, а деньги рисуются на коленке и размножаются на ксероксе.
Даже восстановление стоимости российского слова и гарантирование его ликвидности золотом на рынке доверия не сможет отучить обязательно пробовать его на зуб и просвечивать на ультрафиолете. И к этому должны привыкнуть все – и мы, украинцы, пребывая в постоянной готовности, чтобы не быть наебанными, и кацапы, смирившись с тем, что их деньги и слова изначально, по дефолтным установкам системы рассматриваются как фуфло, и только потом могут быть приняты в качестве платежного средства.
Что может быть признаком того, что российские слова гарантируются еще чем-то, кроме искреннего «бля-буду!» и треска разорванной на груди тельняшки? Конечно, будут знаки в небесах, на земле и в водах. И мы их увидим – возможно, но не обязательно.
***
Ну, во-первых, внутренние знаки. Перенесение национальных интересов с сирийских границ на границы Тамбовщины. Это будет говорить о том, что страна-барыга, глобальный биржевый жучок, наконец-то занялась чем-то производительным и продуктивным, а не поиском дельты при перепродаже, не спекуляцией на искандерах и остатках былой мощи, чтобы поиметь хоть что-то ни на чем, а производством и накоплением. Как я уже говорил – маленькие дебильчики повторяют действия Большого Дебила, поэтому пока Россия является международным спекулянтом, минимум 86% ее населения будут точно такими же, СиП – «Спиздить и Продать».
Это переход от экспансии к эксплорации, переселение масс из мегаволтов с игровыми названиями МСК, СПБ, ЕКБ и прочий НСК на внутренние территории, чтобы жить, работать и растить детей – как все люди. А не выебываться, превозмогать и перепродавать. Хотят превозмогать – пусть превозмогают вечную мерзлоту, там заебись сколько работы на поколения вперед. Планету надо улучшать, а не делить уже улучшенное другими.
Когда страна на свои доходы не будет строить в Москве пятый уровень эстакады, чтобы забить его пробкой из лексусов, а постарается придать Магадану вид Анкориджа. И перейдет от капиталовложений в ролексы к капиталовложениям в троллейбусы. Тогда, как минимум, станет понятна система ценностей у сниггеров. Блять, да шо я несу – наконец-то у сниггеров появятся хоть какие-то ценности внутри страны, а не только свободное ношение русскоязычной челюсти в далеком Луганске.
А во-вторых – знаки внешние. Это погашение предыдущих задолженностей – в том числе и по Будапештскому протоколу. Только не так по-крысиному, с заносом ночью откупных в конверте, а открыто, фиксируя и признавая факты нарушения. Без «реальных выходов из создавшейся ситуации» и «вы тоже поймите наше положение», а по договору. Я понимаю, что вор крайне не хочет, чтобы его назвали вором, потому что это сказывается на его кредитной истории. Однако мы не можем брать взятки мимо кассы, потому что тогда все следующие договора с Россией автоматически станут потенциально «будапештскими», и вопрос будет лишь в размере откупного для участкового.
Вы верите в то, что однажды увидите эти знаки в небесах, и что российское лошадиное слово будет стоить больше, чем сотрясение воздуха? Ноука в это не верит, честно говоря, хотя надеется. Надеяться на лучшее и готовиться к худшему – этот рецепт помогает оставаться людьми, между угрюмой мизантропией и эльфийской доверчивостью.
***
Поэтому кафедра и говорит – пильнуйте, братие. Все эти постепенные интеграции, повторные референдумы и прочий список «относительно приемлемых способов выхода из ситуации», презентуемый 14% потенциальных афтерпутингов – продолжение той же наебательской политики. С заносом жертве в конверте, настоятельной просьбой не сообщать ничего в банк и на работу. И с тонким намеком «иначе вообще ничего не получите». Вы еще верите в рефрендинг? Мне кажется, после таких явных знаков того, что российская сволочь остается сволочью даже при ребрендинге, искать дополнительные явления на небесах и в водах просто лишнее.
Как там писала Настя Дмитрук – «Никогда мы не будем братьями»? Братьями – то ладно, главное шобы мы не были компаньонами, партнерами по бизнесу, доверителями друг за друга и соседями по купе. И избавляйтесь от эмоций по отношению к кацапне – это просто гигиена и техника безопасности. Лошадка может быть и хорошей, но все равно она останется жывотным, а не братом.
Такой образ жизни, привыкайте.
