«Я отчетливо помню тот Новый Год, в канун которого я халтурил Дедом Морозом и ходил по садам и квартирам со знакомой Снегуркой в районе Университета. Последним на очереди стоял местный детский сад. К тому времени во мне уже было около литра, вкаченного в меня заботливыми родителями, поэтому я ворвался к заждавшимся детям с криками «Ну, что не ждали, маленькие засранцы!».
Дети как по команде заревели, и только один мальчик не растерялся и запустил мне в голову деревянным кубиком. Я потерял сознание и упал прямо на пятиметровую елку, которая завалилась в зрительный зал, где сидели мамы и бабушки в шапках. Я не подавал признаков жизни, и меня нужно было срочно везти в больницу.
Поскольку на дорогах были пробки, Снегурочка сказала, что быстрее довезет мое бездыханное тело на санках. Конечно, никто тогда не догадывался о ее коварном плане – избавиться от меня и забрать все заработанные за неделю деньги себе. В итоге, она не придумали ничего лучше, чем спустить меня на санках с Воробьевых Гор в реку, где я прямиком угодил в прорубь.
На мое счастье в это самое время там праздновали Новый Год моржи-нудисты из клуба имени Порфирия Иванова. Они-то меня и выловили, когда я пошел ко дну под весом тулупа и ватной бороды. Очнулся я от того, что лежу голый на льду, а вокруг меня стоит толпа голожопых мужиков, один из которых пытается сделать мне искусственное дыхание рот в рот. В этот самый момент я подумал, что сейчас меня будут насиловать, резко вскочил и с криками «Русские не сдаются!» побежал по льду подальше от берега.
Как назло, на середине реки сидели рыбаки и что-то ловили. Им не понравилось, что я своим рычанием распугиваю всю рыбу, и они начали в меня кидать пустыми бутылками, бить удилищами и коловоротами. В какой-то момент мне чудом удалось от них выскользнуть и убежать. Но бежал я недолго — неожиданно лед вокруг треснул, кусок льдины откололся, и меня начало сносить вниз по течению.
Выловили меня только спустя пару часов в районе Храма Христа Спасителя, когда я уже обледенел и стал похож на мамонтенка из мультфильма — на что-то большое, волосатое и во льду. После того, как меня достали из воды и отогрели паяльной лампой, я окончательно уверовал, потому что из меня выпали в целости и сохранности часы «Ролекс», которые я подрезал во время выступления на одной из квартир. На радостях я влез на колокольню и поцеловал крест, к которому тут же примерз…» — пишет Никита Джигурда в своих мемуарах.
